Любовная паутина - Страница 32

— Как актриса, исполняющая главную роль в очень плохом вестерне. Прекрасная пряжка на поясе, почти такая же большая, как и моя.

— Спасибо. Ты тоже выглядишь как допотопный ковбой.

— Благодарю за комплимент! — сверкнул в темноте белозубой улыбкой Джон. — Ты включишь музыку?

— Хорошо, — кивнула она, — помнишь слова своего выступления?

— Ну ладно, Кристина, если и забудем что-нибудь, то всегда можно добавить от себя.

— Мне нравится твоя уверенность, — со смешком произнесла Кристина.

— Где продукция?

— На сцене. На маленьком столике. Ты не сможешь ее не увидеть.

— Я готов. Если ты тоже, то начинай.

— Давай, пока я не умерла со страху.

Кристина нажала кнопку на магнитофоне, который был соединен с системой динамиков в конференц-зале, и внезапно помещение наполнилось громкой музыкой в стиле кантри, которая, несомненно, понравилась бы Большому Папаше Сильверсмиту. Прослушав начало душераздирающей песни о муже, жене и ее новом любовнике, Кристина убавила звук и подала знак Джону. Вместе они выскочили на сцену из-за черного бархатного занавеса.

— Привет всем! Я Кристина Эрменталь, то есть Сильверсмит, внучка Лили Эрменталь. Лили попросила меня сегодня вечером прийти сюда и рассказать вам о новой серии парфюмерии для мужчин, которая готовится к выпуску, — девушка взглянула на Джона, — обычных мужчин, если хотите.

В свою очередь Джон выпятил грудь, показывая всем надетые на нем джинсовый жилет и рубашку поло, и сунул в рот зубочистку.

Кристине не была видна вся публика в полутемном зале. Но если судить по реакции тех зрителей, которые оказались в полосе света от прожектора, то они достигли своей цели. Порция адреналина взбодрила девушку.

— Это — новая стратегия Дома Джонсонов. Мы слишком долго удовлетворяли запросы мужчин, у которых есть все. А интересы мужчин, у которых нет ничего, были непростительно забыты. Правда, дорогой?

— Да, дорогая, — усмехнулся Джон. Всем своим видом он давал почувствовать, что понятия не имеет о продуктах по уходу за кожей.

— Друзья! Я хочу представить вам моего мужа Джона Сильверсмита. Когда мы познакомились, он ничего не знал о мужской косметике. Правда, дорогой?

— Да, дорогая. — Джон прошел по сцене, встал на подиуме рядом с Кристиной и стал говорить в микрофон: — Я работаю бригадиром на ранчо, и мне казалось, что окружающим, включая моих коров и лошадей, все равно, мягкая ли у меня кожа на руках и пользуюсь ли я пенкой для бритья. Так думали практически все мои знакомые в Грин Филдс. — Мистер Сильверсмит сделал продолжительную паузу, наслаждаясь произведенным эффектом, потом заговорил снова: — Когда я начал пользоваться продукцией Дома Джонсонов, то просто удивился, как выросло мое самоуважение. С тех пор, как я пользуюсь их пенкой для бритья, я ни разу не нарушил своего слова. Правда, дорогая?

— Да, дорогой.

Зрители смотрели на них, сгорая от любопытства.

— Вот, пожалуйста! — Джон взял со столика баночку пенки для бритья. — Они зачем-то назвали ее «Миллионер»… — Мистер Сильверсмит оторвал этикетку от баночки и приклеил на пол. — Такое название несколько смущает простых парней вроде меня, поэтому мы решили назвать ее «Ничегошеньки», потому что эта пенка делает кожу при бритье такой гладкой, словно на ней ничего нет. — Джон вылил себе на ладонь изрядное количество пенки и горделиво начал показывать ее зрителям на первом ряду.

Кристина прошла за черный бархатный занавес и снова включила музыку.

— О-го-го! — Пританцовывая в такт мелодии, Джон снял с себя жилет и, раскрутив его, бросил в публику, потом он начал отрывать этикетки с остальных баночек и бутылочек с новой продукцией для мужчин и раздавать их зрителям. — А самое лучшее в «Ничегошеньки» — это… скажи им, Кристина! — Он продолжал пританцовывать.

— Это — цена. — Кристина сделала эффектную паузу. — Все эти продукты не стоят ничегошеньки. То, что нужно народу! — Кристина повысила голос, чтобы перекричать музыку: — Это наш подарок мужчинам, у которых ничего нет!

— И, — Джон забрал у Кристины микрофон, чтобы перекричать торжествующий рев толпы, — до завершения сегодняшнего вечера мы собираемся раздать весь набор косметики «Ничегошеньки»!

Женщины в первом ряду начали обмахиваться программками. Шум и гам нарастали.

— Я думаю, наш план близок к завершению, — усмехнулся Джон, повернувшись к Кристине. Внезапно он посерьезнел. — Ричи уходит.

Кристина со смешанным чувством наблюдала, как ее брат в ярости покидает зал…

— Не могу в это поверить! — Кристина перевела взгляд с Джона на людей, казалось, находящихся на грани помешательства, которые пытались набрать как можно больше баночек и бутылочек с продукцией «Ничегошеньки». В какой-то момент люди перестали следить за презентацией, бросившись в угол, где стояли ящики с продукцией.

Один, второй, третий, — еще и еще — люди попадались на элементарный рекламный трюк! В зале разразился шквал аплодисментов. Роскошные матроны и их облаченные в смокинги мужья вдруг всей душой полюбили «Ничегошеньки».

Никто и никогда раньше не слышал о такой широкомасштабной рекламной акции.

Неудивительно, что Лили Эрменталь хочет, чтобы компанию возглавили внучка и ее муж! К завтрашнему утру эта прекрасная новость будет растиражирована всеми газетами и выпусками новостей.

Слегка утомленная Кристина благодарила присутствующих за то, что они пришли на презентацию. За кулисами девушка сменила свой костюм на простые джинсы и рубашку и, не дожидаясь Джона, выбежала через вертящиеся стеклянные двери в один из двориков за конференц-залом.